Селестинские пророчества.

Было понятно, что Санчес устал, но услышав, что к нему нельзя, я расстроился. Очень хотелось поговорить с ним и узнать, что произойдет с нами дальше и, особенно, что собираются делать военные. Я чувствовал себя не в своей тарелке и в глубине души хотел бежать вместе с Коннором.
 
Хулия почувствовала мое раздражение.
 
– Не надо переживать, – посоветовала она. – Успокойтесь и расскажите, что вы теперь думаете о Восьмом откровении.
 
Я посмотрел на нее, пытаясь сосредоточиться:
 – Не знаю, с чего начать.
 
– О чем, по-вашему, говорится в Восьмом откровении?
 Я стал вспоминать:
 – О том, как относиться к другим людям – к детям и взрослым. О том, как давать определение ролевым установкам и преодолевать их, как сосредоточивать свое внимание на других таким образом, чтобы посылать им энергию.
 
– И?..
 
Я сосредоточился на ее лице и тут же понял, к чему она клонит:
 – Если мы будем наблюдательны с собеседниками, то получим в результате ответы на свои самые насущные вопросы.
 
Хулия ослепительно улыбнулась.
 
– Ну как, уяснил я это откровение? – спросил я.
 
– Почти. – ответила она. – Но есть еще один момент. Вы узнали, как человек может поддержать другого. А теперь вам предстоит понять, что происходит с группой людей, когда все, кто в нее входит, знают, как происходит подобное общение.
 
Я вышел на веранду и опустился на один из стульев из гнутого металлического прута. Через несколько минут в дверях появилась Хулия и подсела ко мне. Мы неторопливо поужинали, изредка перекидываясь словами, а потом решили побыть еше немного на веранде и полюбоваться ночным небом.

Похожие записи: