Мистицизм

[751] Для описания Истины эти мистики предпочитают использовать средства, с помощью которых можно выразить чувства радости, доверия и преданности, причем такие эмоции, как восхищение и благоговейный ужас, отходят на задний план, хотя и безусловно присутствуют, как во всякой совершенной любви.
 
 Эти созерцатели рассказывают нам о своем изменившемся восприятии Сущего как о радостном общении с близким человеком — как о пришествии Жениха или о восторженном погружении в Несотворенный Свет. "Нет ничего более достойного и приятного, чем дар созерцания! — восклицает Ролл. — Ибо оно возносит нас над скверной и отдает в распоряжение Бога. Что иное есть дар созерцания, как не начало радости? Что иное есть полнота этой радости, как не еще один дар?" [752] В подобном "светлом созерцании", говорится в "Зерцале кротких душ", "душа преисполняется радости и веселья". Ни полное спокойствие, ни неудержимое ликование, ни какое-либо другое приятное состояние, возникающее в обычном человеческом сознании, не дают представления об этой мистической радости. На какое-то мгновение она прикоснулась к Божественной Жизни, знает все и в то же время не знает ничего. Она постигла тайну бытия, но не разумом, а слиянием с ней, ведь только таким образом можно по-настоящему что-то познать.
 
 Там, где преобладает эмоция личной близости, то есть там, где самой своей натурой, помимо воспитания, мистик предрасположен к тому аспекту христианской веры, где ее предмет — личное воплощение Бога, а не абстрактные построения относительно сути и природы Святой Троицы, — там мы чаще всего встречаем описания  созерцания в духе возвышенной Дружбы. Реальность для такого мистика представляется Личностью, а не Состоянием. Во время  молитвы единения у него возникает чувство, что происходит подлинное общение, слияние его личности с другой, Божественной Личностью.

Похожие записи: